Григорий Мирский: От Донецкой республики до Горбачева

Российский историк Григорий Мирский в своем блоге на "Эхо Москвы" порасуждал о роли "Донецкой республики" в планах Путина в Украине.

All politics is local, – говорят в Америке.
«Всякая политика есть политика внутренняя». Когда Барак Обама заявил, что он обдумывает меры по «изоляции России» и нанесению ущерба российской экономике, он прежде всего думал о том, что именно этого ждет от него внутренняя американская аудитория. Раньше никто никогда и представить себе не мог, что лидер Соединенных Штатов может произносить такие слова. И даже независимо от степени эффективности санкций, одно несомненно: ни разу за все время после краха СССР не было ничего похожего на такой всплеск антироссийских настроений, как сейчас, никогда еще международная репутация России не падала так низко и, по-видимому, так надолго.

И вот тут встает вопрос: стоила ли игра свеч?

Нечего даже и говорить о том, что никакой угрозы русским жителям Крыма (независимо от их гражданства) не существовало.

Все русские крымчане (60% населения) и немалая часть украинцев еще до последних событий были настроены резко враждебно по отношению к нынешним киевским властям. Наше телевидение без конца показывало многотысячные демонстрации, огромные толпы кричали: "Россия, Россия!", вожаки отрядов самообороны хвастались, что у них безусловно хватит сил, чтобы не допустить в Крым фашистско-бандеровскую мразь и т.д. В самом деле, смешно подумать, что какие-то головорезы, прибывшие из Киева, могли бы даже пройти на один шаг дальше Перекопа. И вдруг оказывается, что все эти отважные люди, поклявшиеся умереть, но не пропустить в Крым фашизм, настолько боятся за свою безопасность, что просят защиты у российских войск. Бойцы отрядов самообороны задрожали от ужаса, подвергшись атаке в центре Симферополя (правда, если бы такая атака действительно имела место, неизбежны были бы потери, но ведь так и не было названо ни одной фамилии пострадавшего русского человека: ясно, что это сплошное вранье в типично советском духе).

Но вот прибыли крепкие «вежливые человечки» в камуфляже и с автоматами; кстати, они оказались в Симферополе и Севастополе еще до обращения Путина в Совет Федерации.

И моментально «навели порядок»; на самом деле наводить было нечего, никакого беспорядка не было, так как единственная сила, которая могла бы устроить заваруху – крымские татары – по призыву своих лидеров попрятались по домам. Путин с гордостью сказал на пресс-конференции, что все прошло без единого выстрела. И спрашивается: ради такой бескровной и бесшумной акции – стоило ли обращаться в Совет Федерации за разрешением на ввод войск, взрывать такую геополитическую бомбу, ставить на уши весь мир? Почему нельзя было продолжать по-тихому, постепенно подбрасывать в Крым «неопознанных военнослужащих» – как это, собственно говоря, и делалось уже в течение нескольких дней, без всякой международной шумихи?

Нелегко ответить на этот вопрос.
Если действительно все было задумано только для того, чтобы без всякой войны, без кровопролития отнять у киевских «путчистов и узурпаторов» Крым и объявить, что мы «своих не бросаем», что отныне русские люди в Крыму могут жить спокойно – то для чего угрожать потенциальной военной интервенцией? Получить разрешение на ввод войск – и затем воздержаться от этого ввода (ведь до сих пор считается, что российские войска в Крым и не вводились, кроме давно находившегося там по соглашению с Украиной небольшого контингента, в основном относящегося к Черноморскому флоту).

Некоторые наблюдатели полагают, что дело в той психологической травме, которую испытал Путин, расценивший моментальный крах соглашения от 21 февраля как сознательную акцию, имевшую целью унизить его лично.

Если вспомнить ситуацию, в которой представители Януковича и оппозиции собрались для достижения соглашения (уже пролилась кровь, погибли десятки людей), то компромисс представлялся неизбежным, и, видимо, Путин рассчитывал именно на это, иначе бы он не послал В.Лукина в Киев в качестве своего представителя. Но компромисс не состоялся, что было вполне естественно в условиях революции, когда наиболее энергичные, свирепые, беспощадные группировки выходят наверх. Янукович к этому моменту уже был полностью дискредитирован, и уступка, на которую он пошел в вопросах о выборах и о Конституции, не могла не быть воспринята как признак роковой слабости. Поэтому лагерь его сторонников рассыпался в один момент. Но Путин, всегда рассматривающий события на международной арене сквозь призму западных интриг или даже заговоров, увидел в этом, как считают многие, нарочитый удар по своей репутации, и был крайне уязвлен – ведь он испытывал эйфорию в связи с тем, как его рейтинг взметнулся вследствие решения вопроса о химическом оружии в Сирии. Во всем мире заговорили о том, как Путин переиграл Обаму, превзошел его в рейтингах и т.д. – и вдруг такое поражение: он потерял Украину. Несомненно, именно так он расценил провал соглашения 21 февраля. И ответил: раз вы со мной так, то я с вами вот так.

В какой мере такой психологический анализ верен – судить невозможно.
В любом случае напрашивается такая мысль: главная цель все–таки не Крым, а свержение незаконной киевской хунты путем отторжения от власти Киева восточных и южных областей Украины. Иначе говоря, не потерять Украину. Мишень, ради которой заварили весь сыр-бор – не Севастополь с Симферополем, а Харьков, Донецк, Луганск, Одесса, Николаев, Днепропетровск, Запорожье, Полтава.

Но ведь сами по себе восточные и южные области от Киева не отпадут, тем более сейчас, когда действия (или просто декларации) Москвы вызвали на Украине естественный патриотический подъем.

Симферопольский вариант тут не пройдет, «неопознанные военнослужащие» не помогут. И возникнет опасность того, что «промосковские» элементы обратятся к Путину за помощью, а тогда уже придется в самом деле вводить российские войска. Вот это уже война. Не вызывает сомнения громадное превосходство российской армии, поэтому не исключено, что киевская власть, в свою очередь, обратится за помощью к Западу. Естественно, никто военной помощи им не предоставит, войну они проиграют, но по крайней мере часть Украины придется оккупировать на какое-то время. Можно себе представить, к каким моральным, политическим, гуманитарным издержкам для России все это приведет. Видимо, Путин вряд ли пойдет на эти издержки. Вот задача: отобрать у киевской хунты, пытавшейся обвести Москву вокруг пальца, пол-Украины, но сделать это без вооруженной интервенции.

Так вот и появилась «Донецкая республика».
Отсюда и пошел тот поток дезинформации, который на нас обрушивает ежедневно телевидение, без конца интервьюирующее людей, ни один из которых не в состоянии привести даже малейший конкретный пример того, как жителей Донбасса или Харькова угнетают, притесняют, бросают массами в тюрьмы и пытают, как их преследуют за русский язык. Обратите внимание: с безумными глазами кричат только: "так больше жить не можем", "нас не слушают", «мы для них быдло, рабы» – и многие, чувствуется, кричат вполне искренне, наболело. Идея овладевает массами. Что может делать Киев? То, что побоялся сделать Янукович: решительно, не считаясь с жертвами, пустить в ход оружие – значит, спровоцировать российскую интервенцию. Пойти на уступки, согласиться на компромисс: пример того же Януковича, да и опыт всех революций показывает – это будет расценено как слабина, противоположная сторона будет бить и бить в точку до полной победы. Если перед населением не только Киева, но всей центральной части Украины возникнет дилемма: или страна полностью расколется на две враждующие половины, и возможна перманентная гражданская война, ведущая к гибели нации, или надо сменить власть, поставить людей, с которыми Москва могла бы иметь дело – тогда многие или даже большинство, скрепя сердце и затаив в душе злобу и к своим, и к московским политикам, предпочтет второй вариант.

А может быть и третий вариант: махнуть рукой на мятежные юго-восточные области, которые всегда будут очагом смуты, и по крайней мере сохранить за Киевом ядро страны – запад , юго-запад, центр и северо-восток.

Это раскол Украины, бесславный конец двадцатилетнего эксперимента, который, казалось, претворил в жизнь мечту лишенного государственности народа. Но удержится ли власть, за несколько месяцев потерявшая и Крым, и Донбасс, и весь юго-восток? Да ее сметет волна негодования, порожденная зимой Майданом. Януковичу уже в Киев не вернуться, но во всяком случае достаточно надежные и лояльные товарищи постараются обеспечить и в Раде, и в Кабинете Министров гегемонию «промосковских» сил. Все остальные, включая крайних, бандеровцев, будут уже безнадежно скомпрометированы.

Если таков стратегический замысел, даже приобретавший очертания поэтапно, под влиянием менявшихся обстоятельств, то логика здесь видна.

Конечно, в морально-психологическом плане Украина потеряна все равно, кто бы ни был у власти в Киеве. По крайней мере, половина народа такие вещи не забудет и не простит. Но есть ведь и другая сторона: всякая политика является внутренней. Утрата Украины с лихвой компенсируется приобретениями внутри России. Действительно, правы те, кто всегда утверждал, что Путин – на редкость везучий человек. Заваруха на Украине подвернулась так же своевременно, как в свое время вторая война в Чечне, причем ни в том, ни в другом случае Путин не был инициатором драматических событий, но выиграл. Патриотический энтузиазм народа превзошел все пределы, и направлен как раз туда, куда надо. Против Запада.

Здесь вышло наружу нечто затаенное (хотя и не очень глубоко), нечто органично присущее не только натуре одного человека, но ментальности, мировоззрению целого класса, и может быть даже не только класса, а большинства нашего народа, которому десятилетия промывали мозги.

Советское мировоззрение. Не случайно в газете «Известия» некий философ писал, что наверх поднялось, пробудилось, воспрянуло все советское. Это действительно так. Нет смысла перечислять приметы наступившего периода, включая «пятую колонну» и пр. Но об одном маленьком штрихе хочется несколько слов сказать – об инициативе депутатов Госдумы насчет Горбачева. Я имею в виду даже не очевидную абсурдность обвинения именно Михаила Сергеевича в развале Союза, ведь куда большую роль сыграл в этом Борис Ельцин, а Горбачев-то в результате данного события и сошел со сцены. Не в этом дело, депутаты даже правы в каком-то более глубоком смысле: могильщиком советской системы (правда, отнюдь не желая этого) был Горбачев, Ельцин в борьбе с ним за власть лишь довершил его дело. И не будь перестройки и последующих событий, жива бы до сих пор была Советская власть, и не было бы никакой проблемы независимости Украины и принадлежности Крыма.

Во всем этом есть и забавный момент.
Так и хочется обратиться ко всем этим федоровым, дегтяревым, железнякам, яровым и остальным, придумывающим один непристойный и глупый закон за другим: молиться вы должны за Горбачева, ведь не будь его, не будь перестройки и краха советской власти – кто бы слышал о всех вас, ничтожных, бездарных и безвкусных? Место в сельском райкоме партии было бы для вас потолком, не то что работа в высшем законодательном органе государства. Но это, конечно, мелочь. А неуклонное наползание неосталинизма – вот что серьезно. Конечно, не будет Гулага, не вернутся времена, о которых писал Мандельштам: "И всю ночь напролет жду гостей дорогих, шевеля кандалами цепочек дверных". Не те времена, не то общество, и бизнес ни у кого не отнимут (сами бросят, государство задушит), и возможность отдыхать в Турции или Греции останется. А вот пространство свободы (которое появилось у нас именно благодаря Горбачеву, да продлит Бог его дни), свобода мысли, беспрепятственное выражение собственного мнения – все это сокращается неумолимо. Я прожил 65 лет при Советской власти и нутром чую безошибочно, какие пошли «тренды и тенденции», улавливаю малейшее дуновение сталинского ветерка. Понимаю, что сам Сталин мало кому нужен (как и о Крыме завтра все забудут), но дух, символ, вектор – вот что важно. Кому, зачем? Одним – ради утверждения, оправдания вертикали власти, другим – для возможности со сладострастием расправиться с «не нашими, чужими», «либералами», «западниками», внутренними врагами, предателями, вечными оппозиционерами-интеллигентами. Еще не звучат памятные слова моего детства – «вредители» и «враги народа», но их возвращение – вопрос времени, слово «агент» уже пошло гулять. Всех выведут на чистую воду. «Что-то я не видел, чтобы вы радовались, когда мы Крым вернули». Атмосфера сгущается, культура ненависти закрепляется. И что для этого подходит больше, чем враждебность к Западу как вечному заклятому врагу России?

Полтораста лет тому назад, когда в Британии правила королева Виктория, в России при известии о каких-либо неприятностях говорили: "Англичанка гадит". Сейчас даже уточнять не надо. Малые дети, и те будут скоро автоматически соображать, что к чему.